О чем жалеют люди на краю своей жизни, перед финишной чертой? О том, что не увидят новых сезонов сериалов и не узнают, кто станет королем севера? О том, что не добрались до вершины карьерной лестницы и не смогут сдать
отличный квартальный отчет? Или о том, что мало покупали брендовых и красивых вещей, в шкафу после их ухода останется много свободного места, а тот крутой свитер висит в шкафу с 2014-го, но так и не представилось повода его надеть?
Не думаю, что об этом жалеют (может, чуть-чуть). Наверное, больше жалеют о том, что говорили «да», когда хотелось сказать «нет» (и наоборот). Что много времени уделяли нелюбимым вещам и делам (а может и людям). Что редко говорили, как сильно они любят и, может быть, еще реже слышали это в ответ. Что не замечали, какой же огромный и прекрасный мир, а увидеть удалось только маленькую его часть (и это не зависит от того, прожил ли ты всю жизнь в одном городе или исколесил всю планету: мир все равно слишком огромен и прекрасен, чтобы хватило одной жизни и одного сердца, чтобы рассмотреть, распробовать, изучить, понять, долюбить его).
Наверное, люди верят в конец света, ждут его, обозначают даты,
закупают гречку, свечи или места в бункерах, потому что конец света – не так страшен:
не станет тебя, твоих соседей, коллег, блоггеров на которых ты подписан. Жизнь
закончится для всех, ничего не поделаешь. Гораздо страшнее осознавать, что
может быть по-другому: ты уйдешь, а соседи, коллеги и блоггеры останутся, жизнь
продолжится. И сериалы будут сниматься и выходить, и лента «Инстаграма» будет обновляться,
и отчеты квартальные будут вовремя сдаваться, а вещи будут продаваться и
покупаться. И многие продолжат жить, говоря «да» или «нет», признаваясь или
молча о своих чувствах, путешествуя по миру или по маршруту «дом-работа-дом». И
все это будет, но без тебя.
Подвести итоги жизни: что ты сделал, чего добился, как прошел свой
путь? Особенно, когда нет возможности «прикрыться» рождением ребенка,
насаждением деревьев и строительством домов. Что в сухом остатке?
Никто не знает, сколько лет ему отведено. Ведь даже 100 лет – не
так уж и много. А если еще меньше? И живу ли я сегодня так, чтобы в конце
сказать: «это была прекрасная и счастливая жизнь, я бы не изменил НИЧЕГО в ней.
Ведь я равнялся на верные ценности и был счастлив. Я любил себя целиком от
макушки до пяток, таким, какой я есть. Я говорил близким, как сильно люблю их и
дорожу ими. Я твердо знал, отчего поет мое сердце и помогал ему петь громче. Я позволял
себе чувствовать и слушать только себя, а не голоса тревоги, жестких рамок и
чужих установок. Я любил и жил по-настоящему, всем своим существом, не упуская
жизнь и не откладывая ее на потом. И здесь, на краю жизни, я ни о чем не
жалею».
Хотелось бы сказать так. И я буду к этому стремиться. А вы?
П.с. Эти слова кипели во мне. Рождались несколько раз. Но очень
разрозненно и хаотично. Они тихонько звучали струей воды в ванной. Или громким
залпом салютов в новогоднюю ночь. Просвечивались между строчками в книгах, которые
я читаю. Являлись на заднем плане в фильмах, которые я смотрю. Они обрели форму
и выстроились в текст, в пост, запись в микро (или макро) блоге. Потому что два
примера угасания я наблюдала издалека и вблизи. Я смотрела на то, как тело
борется и сердце бьется, потому что хочет жить, вопреки диагнозам, слабым
артериям, годам и болезням. Потому что жизнь, даже очень долгая, она такая
короткая. Она скоротечная и необъятная. Она и для тебя, и для других. И ты сам
выбираешь, с кем ее делить, как ею распоряжаться, в какую сторону идти.